Освящение и поднятие колоколов на звонницу

16.12.2002 22:00
Печать

«В воскресенье 1 декабря 2002 г. в кафедральном соборе Свв. Новомучеников и Исповедников Российских в Мюнхене состоялось освящение 13 колоколов, которые вслед за этим были подняты на звонницу.

Звоны колоколов кафедрального собора

Download

Когда в 1999 году начали строить звонницу, было совсем неизвестно, когда же станет возможным приобрести колокола: было ясно, что строительство должно поглотить все имеющиеся средства. Но когда звонница была возведена и даже еще не отштукатурена, ключарю храма, о. протоиерею Николаю Артемову сообщили, что имеется наследство незадолго до того почившей прихожанки, которое было предназначено ею именно для приобретения колоколов. Приходской Совет решил заказать колокола в России, несмотря на возможные сложности по сравнению с покупкой в Германии, где уже возникли деловые отношения с известной фирмой Бахерт (Хайлбронн), поставившей колокола для храма в Штутгарте. О. Николай ездил в Россию и исследовал возможности. Остановились на литейной мастерской братьев Шуваловых в Романов-Борисоглебске (г. Тутаев) в Ярославской области. После длительных приготовлений там были отлиты колокола для Мюнхенского собора. Самый большой - Благовестник, весит 100 пудов (1760 кг), высотой и шириной в полтора метра. На нем иконы - Нерукотворный Спас, Казанская Богоматерь; Святитель Николай и св. Патриарх Тихон.

Надпись говорит о месте и времени отлития 12 колоколов братьями Шуваловыми «тщанием рабов Божиих Бориса и Евдокии». На других больших колоколах иконы новосвященномучеников Владимира Киевского, Вениамина и Иосифа Петроградских, Петра Крутицкого и Кирилла Казанского, а также св. Царя-мученика Николая. В полиелейном колоколе 830 кг, величина: 110 см. Два славословных весом в 530 и 420 кг. Четыре подзвонных, от 220 до 52 кг и четыре зазвонных колокола от 28 кг до 8 кг. Для верхнего яруса колокольни был отлит дополнительно славословный (320 кг, 95см), не входящий в звукоряд. Он предназначен для малого звона снизу, когда нет звонаря».

До сих официально, а теперь совсем честно, как это было на самом деле...

На самом деле по смете от фирмы Бахерт вся колокольня планировалась на 9 колоколов, причем самый большой должен был весить «всего лишь» 1100 кг. Все это исследовалось еще заранее, когда еще не было речи о наследстве.

Через некоторое время приехал по делам штутгартской колокольни в Штутгарт Иван Васильевич Коновалов, председатель Московского Общества Звонарей и главный звонарь Храма Христа Спасителя в Москве. Мы его позвали в Мюнхен. По дороге в поезде он спросил: «А когда Вы думаете лить колокола?» В тот момент как раз заливали бетоном фундамент. «Ну, сперва надо закончить звонницу, а потом посмотрим. Пять лет, три года, не меньше... Деньги надо будет собирать. Как пойдет.» Таков был ответ, на который усмехнулся Игорь Васильевич: «С колоколами обычно не так бывает. Вот пол класть, это другое дело, а колокола, тут всякие чудеса бывают!» Правда, с полом тоже всякие чудеса бывают, но в данном случае слова звонаря оправдались полностью. И когда я позвонил И.В. в Москву: «Деньги есть, лить будем!» то И.В. ответил спокойным: «Вот видите, батюшка, я Вам тогда говорил, что всякие чудеса бывают. Это обычно так.»

Через некоторое время при очередном разговоре по телефону с Москвой, Игорь Васильевич предложил: «Стопудовик лить хотите?» Я прикинул: Балка рассчитана на три тонны веса, с запасом. «Будем лить стопудовик!» Стопудовый колокол, значит весом в 1760 кг, высотой и шириной в 176 см. Но слишком уж заманчивое предложение. Как то по-русски и раз навсегда: «стопудовик».

Но литейная братьев Шуваловых это не то что немецкая фирма Бахерт с древней традицией. Когда мы были у Бахерта, они как раз отлили 8-тонный колокол для Санкт-Михаель в Гамбурге, а здесь, в Ярославской области, бывшая ремонтная для сельхозтехники переоборудована в литейную, а рядом другое, поменьше, здание, где готовятся глиняные болванки для колоколов. Хотя мы не действовали наобум, запрашивали и в других местах, и вот все выводило на Шуваловых. Даже от одной русской фирмы был ответ: по Вашему запросу, мы Вас не сможем удовлетворить, рекомендуем Вам братьев Шуваловых. И, тем не менее, решение лить «стопудовик» было новым и для самих Шуваловых. Первый колокол такого рода был отлит для другой колокольни, а второй уже для нас. Вот и первая задержка, когда уже был послан полный набор текстов и икон. Причем задержка весьма существенная. Тексты были посланы по договоренности гражданским шрифтом, с указанием на «Хвалитны», т.е. соответствующие стихи из псалмов - 148, 1-2 и 150, 1-6. Ведь не трудно их найти в Псалтири. Но вдруг Игорь Васильевич потребовал, чтобы тексты были присланы факсом по церковно-славянски, а потом последовало долгое молчание.

Тем временем что-то двигалось, и, созваниваясь с Ярославлем, я узнал, что предполагаемая нами Иверская икона Божией Матери на «стопудовике» задерживает процесс. Если бы взять имеющуюся «Казанскую» можно было бы лить сразу, а не ждать еще месяца два (про себя же я подумал, что это только разговор о двух месяцах, реально сколько будет?). И вдруг факс от Игоря Васильевича с отказом заниматься нашими колоколами. Нервы. Звонки по телефону. Приходской совет. Переживания...

Выяснилось, что некоторые внутрироссийские переживания выплеснулись и на нас. Однажды решившись заказывать колокола в России, нам надо было считаться со всякими сюрпризами. И, надо сказать, таких сюрпризов было - слава Богу! - меньше, чем могло бы быть. Но вот, такой-то момент тоже был.

Ничего - вырулили. Поначалу все договоренности были устными. Но когда пришла пора оформлять и юридическую сторону дела, то присланный контракт по схеме российского не мог удовлетворить. К счастью, обрелся прихожанин, российский адвокат, открывший и путь к московской адвокатской конторе. Контракт был переписан в соответствии со всеми нормами и особенностями, касающимися нас. Фирма «Италмас», т. е. братья Шуваловы, полностью приняли контракт с новыми условиями.

Наконец, к лету 2002 года отлиты большие четыре колокола, и висят на колокольной выставке в Ярославле. Маша Терво, штутгартская звонарка, была там и видела и слышала их. Отклики об этих колоколах прекрасные. Но ведь к ним надо еще подобрать остальные. Поехал Валерий Кашляев, ныне регент в Кельне, музыкант с самого детства, закончивший училище и консерваторию им. Свешникова. В то же время в Россию отправился и Александр Ролофф из Аугсбурга, получивший походное задание учиться звонить на колоколах, благо не так давно он профессионально занимался ударными инструментами.

Возвратившийся из Ярославля В. Кашляев сообщил, что желательно долить еще малых колоколов с тем, чтобы выбор стал побольше. Сказано-сделано. Теперь уже по контракту пошли первые суммы в Россию. С переводом денег оказалось несложно. Прошел еще месяц с лишним и были отлиты и остальные малые колокола на выбор. В.Кашляев снова полетел выбирать из нового набора и наконец дал зеленый свет. Готов набор.

Побаивались мы таможни. Но и здесь оказалось практически без подводных камней. Всю российскую сторону братья Шуваловы по контракту брали на себя. Единственная неприятность, что из-за задержек приходилось вновь поставлять документацию и передатировывать срок отгрузки, что вполне законно: обещались к 15 сентябрю, так переписывайте бумаги на 15 октября, на 15 ноября, раз задержка. С немецкой стороны изначально ясно было: 16 % от стоимости колоколов и все оформлять в день прибытия. Благо не пришлось во Франкфурт на Одере ехать, а возможно было оформлять все на таможне в Мюнхене.

С самим транспортом пришлось попереживать больше. Можно было немецкую фирму взять, но нам показалось дороговато. Кроме того, здесь то же самое соображение: если возможно, то помочь становящимся на ноги в России. И вот все по знакомству. Выбор пал из четырех опций на транспортную фирму «Альфа» из Санкт-Петербурга, имеющую то преимущество, что руководит ею частник, знакомый с нашим прихожанином. Удалось договориться здесь в Германии даже лично. Но вот, с документацией - пошли проблемы. На наши факсы в Петербург ответа не поступает, фирма малюсенькая, а сам частник, М. Бобров, все время в пути, его европейский и российский мобильные телефоны снова и снова не устанавливают связи или попросту отключены.

У фирмы «Альфа» была необходимая стандартная страховка. Но что это значит? Это значит, что в том случае, если шофер не виноват, страховка выплачивает десять процентов стоимости груза. Маловато для уникальных колоколов! Заключение страховки по полному списку рисков и на всю сумму стало возможным после интенсивных поисков в интернете соответствующей компании и, главное, буквально в последний момент. Так и получение по факсу подписи под контрактом о транспорте - в последний момент. Пришлось привыкать к иной психологии: «А чего? Мы же договорились, что едем. Так все будет в порядке!»

Пошли переговоры с Николаем Шуваловым (литейная) по мобильному телефону о последних таможенных моментах, об отправке. И вот - сигнал, колокола отправились. Два дня полной тишины, и потом сигнал пересекается Польша. Наконец, короткое сообщение по мобильной связи (SMS): «Стою в очереди под Франкфуртом». Еще часа два-три поздним вечером: «Захожу в Германию». И вскоре звонок с вопросом, а сколько километров от Берлина до Мюнхена...

К утру 6 ноября мощный грузовик с брезентовым тентом, на кузове которого были прикреплены деревянные поддоны с колоколами и отдельно в ящике языки, был встречен рясофоным монахом о. Георгием (Рущаком) у конца Штутгартской автострады, поскольку рядом монастырь, и препровожден в центр города к таможенному пункту (Хауптцолламт).

Туда же прибыли Григорий Кобро и я с печатями нашей Церкви для оформления бумаг. Досмотр и оформление длилось все утро. Не так просто заполнять анкеты, притом что чиновнику запрещено помогать. По закону мы должны сами представить безошибочный экземпляр. А поди-ж разберись! Здесь же есть канцелярия, занимающаяся именно помощью незадачливым заполнителям анкет. Но, как оказалось, и они в состоянии по несколько раз чего-то недоглядеть в этих объемистых анкетах. Малый пример: кроме налога за колокола облагается налогом и цена транспорта, но исключительно только километраж по Германии. При необходимости ставить крестики и нолики, где вопросы задаются не прямо, а лишь о том, какому № европейской нормы соответствует транспорт... В какой-то момент и чиновника прорвало: «Да поставьте здесь ноль, а там единицу, а здесь тройку...». А как нам знать, почему «ноль» или «тройку», но вот так мы и с этим справились.

Неописуемое чувство, когда наш «титаник» с колоколами вырулил на мюнхенское среднее кольцо и двинулся за нами к нашему Собору. Таможня уплачена, все в порядке! Неужели прибыли? Прибыли! Победное такое чувство.

В преддверии прибытия надо было решать, брать ли для разгрузки кран? Это было бы сложно и дорого. Итак, мы надеялись на соседей-рабочих (в поселке вокруг собора уже годами постоянная стройка, обновляют дома, и с рабочими у нас хорошие отношения - уже не раз с ними по разным мелким вопросам договаривались). До отъезда на таможню мне удалось подловить на стройке разъезжавшего шофера специальной машины, то ли транспортера, то ли бульдозера. Я спросил, не может ли он помочь нам с разгрузкой прибывших колоколов.

Рабочие, наблюдавшие за постройкой звонницы, не раз спрашивали, когда же колокола прибудут, а мы старались держать их в курсе. Когда я задал вопрос о помощи техникой, рабочий сказал: «Пойдите к шефу там в желтом контейнере, если он разрешит - нет проблем». Прохожу во двор, где кругом расставлены более двух десятков желтых контейнеров в два этажа. В одном из них, который был открыт стояло двое мужчин постарше и беседовали. Подхожу: «Колокола наконец прибывают, можете ли пособить техникой?» - Они посоветовавшись коротко подтвердили - почему нет, можно помочь. Уехал я утешенный, что все будет в порядке. Прибыв с колоколами, подошел к разворачивающему спец-бульдозер шоферу: «Шеф разрешил, мы прибыли». В ответ он только отметил, что доселе вроде бы двух с половиной тонн не пытался на вилку поднимать и поехал заменить лопату у своей спецмашины на вилку-приспособление, которое может подцеплять поддоны... За это время мы успели поднять тент на грузовике, а подъехавший и развернувшийся около грузовика наш помощник мне указывает на подъезжающую машину и говорит: «Вот шеф!» Я смотрю и понимаю: нет, не с этим молодым человеком, разговаривающим в блестящей машине по сотовой связи я утром договораривался... «Если это шеф, то я не с шефом договаривался». Конфуз. Все стало. Шеф же, сидя в машине и вопросительно на нас посматривая, минут восемь заканчивал деловой разговор по телефону. Затем спокойно вылез и обратился к рабочему, что это он здесь делает. Пошли длительные объяснения, которые по моему чувству должны были закончиться весьма плачевно. Но в конце концов, шеф внял, сменив гнев на милость, и согласился помочь. Тем временем мы вполне уяснили себе, что колокола прикреплены на все стороны толстыми с мизинец проволоками, натянутыми от венца колоколов до краев грузовика и перекрученными внутри себя, наподобие косички. Я говорю с надеждой: «Нам бы эти проволоки как-нибудь перерезать...» - а шеф на это: «Ну, это уже становится накладно!» Пришлось ответить, что мы уж как-нибудь разберемся за полчаса. Уехал шеф, а за ним и рабочий. Оставшись в таком одиночестве, мы переглянулись и каждый стал по-своему что-то предпринимать: Вадим А. Есиковский пошел искать ножовку, Юра-шофер и я стали пытаться раскручивать проволоку руками, кто-то заявил, что это бессмысленно, поскольку проволока будет потом закручиваться обратно (что, впрочем, не подтвердилось). Дружным трудом мы почти до конца отцепили за минут пятнадцать две проволоки, а Вадим Алексеевич с Тамарой Сикоевой, поочередно трудясь, перепилили малюсенькой пилкой этот прут, поочередно восторженно восклицая: «Она пилит!» Почему-то мне вспомнились соседи в тюрьме по сторону кладбища, которое рядом с храмом, а вскоре одолело сомнение, выдержит ли пилка вообще второй прут. В общем ситуация была не очень отрадной, когда вдруг явился рабочий с огромными щипцами. В течении немногих секунд все проволоки были перерезаны. Он подвел свою машину и началась разгрузка колоколов. Всего лишь минут десять и все колокола стояли рядком на дворе перед храмом...

Продолжим наш пресс-рилиз:

«Наконец, 6 ноября 2002 г. все 13 колоколов благополучно прибыли на грузовике в Мюнхен и в тот же день были растаможены и разгружены. Малые колокола скрывались под большими по принципу «матрешки», так что во дворе храма стояло четыре больших «пасочницы», на которых было написано назначение и вес содержимого, из которых сверху виднелась крона самого большого колокола. Только в самый день освящения были сняты деревянные покрытия.

На приходском совете 28 ноября все еще не было ясности, удастся ли приготовить все крепления и будет ли кран. Но члены приходского совета настаивали не только на том, чтобы освящение происходило в воскресенье, но и чтобы присутствовали как архиепископ Марк, так и прот. Николай. Таких воскресных дат в декабре было только две: 1-е и 28-е число. Поскольку к 26 декабря на Православный съезд ожидался ярославский звонарь Владимир Дегтярев, надо было освящение назначить на 1 декабря, в надежде, что в тот же день все же удастся поднять и закрепить колокола».

Совсем честно: Как это было на самом деле...

Как же быть с креплениями? Пока я был в Москве на Исторической Конференции «Русская Православная Церковь в ХХ веке», члены приходского совета обращались к двум фирмам. Сметы объемистые - около 2000 евро и более, а кроме того, до шести недель производства креплений. В самый день приходского совета, 26.11. утром даже приезжал посмотреть колокола и предложить свои крепления представитель той литейной мастерской в Пассау, которая поставляла колокола для Свято-Андреевского монастыря в Москве. Курьез: именно в этом бывшем монастыре сейчас расположена Синодальная библиотека, именно там проходили заседания Исторической Конференции, так что я уже вполне познакомился с пассауской продукцией в Москве, и фотографии, которые показывал нам теперь во дворе нашего храма мастер, были не в диковинку. В Москве же мы повеселились, когда я рассказывал директору библиотеки прот. Борису Даниленко о предстоящих событиях на нашей звоннице: Мы волочим колокола из Ярославля, они же заказывают их у наших соседей в Пассау! Крепления, конечно, немецкие были на славу. Но дорого и поздно. А кроме того, ведь у немцев колокола раскачиваются, необходима ли нам вообще такая чрезмерная солидность? И тут вступили в действие, уже наметавшие руки и глаз, два трудника: инок Георгий (Рущак) из монастыря, без рук которого и звонница сейчас бы не стояла, и Валерий Юрченко, что из села Городок.

О. Георгий с Валерой уже до заседания приходского совета успели исследовать ситуацию, поэтому сразу после соответствующего решения, в кратчайший срок удалось заказать 26 стальных полос различной длины и толщины с дырками в соответствующих местах на все колокола - в зависимости от кроны и веса колокола, закупили соответствующие болты. Материал стоил всего лишь пятую или шестую часть немецких предложений и к субботе до освящения был готов, в субботу после обеда шла примерка.

Водитель крана Павел Смирнов также уже приезжал с сынишкой Германом, примериться, как он будет разворачиваться и поднимать колокола. Также, сразу после решения приходского совета о том, что будем проводить освящение колоколов в любом случае в воскресенье 1 декабря, независимо от того, удастся ли получить кран, три дня шла работа по приглашению различных представителей...

А в каком порядке развешивать колокола? С самым большим - ясно, его в самый большой проем, но дальше как?.. Уже ранее была отослана схема звонницы... но теперь последовали почти панические звонки в Москву.

Наконец в субботу утром, за день до освящения - и за полчаса до начала назначенных в Соборе крещений - пришла по факсу из Москвы «развеска колоколов». Мне сразу бросилось в глаза, что большой колокол не в большом (южном) проеме. В чем дело? Красивыми буквами написано «Восток», там где я написал «вход». Я-то имел ввиду вход на звонницу, заботясь о том, чтобы было ясно, откуда входит звонарь и где должен быть сохранен проход. А в Москве поняли, что это - вход в храм и следовательно восток, когда на деле там был запад. Иначе говоря, вся схема перевернута. Удалось, к счастью, тут же дозвониться, все выяснилось и объяснилось. Решение короткое и ясное: все перебросить в зеркальном отображении и лишь четыре мелких колокола остаются там, где нарисованы.

Ввиду этих разговоров терпеливо ждут крещаемые и их родители. Звоню Валере и сообщаю, что схема лежит в канцелярии на столе. Сам же только обвел красным фетровым карандашом четыре зазвонных (малых) колокола и приписал: «остается», слово «Восток» перечеркнул, написал «Запад». Главное же, внизу, во второй половине листа под переданным из Москвы текстом написал большими буквами тем же красным фетром: «все остальное перебросить зеркально!»

Далее последовало обычное для священника: крещения, исповеди крестных и родителей, уроки Закона Божия, панихида, исповеди, всенощная, исповеди... Все, как всегда, и спокойная уверенность, что на звоннице все устраивается, как надо, ибо завтра после Литургии - освящение. Итак, по всенощной опять исповеди, и утром проскомидия, Литургия, еще скорое решение вопроса о динамиках (ой, лучше бы они потом на освящении не хрипели!), о том, выносить ли хоругви. Выносим! Выходим... Колокол-стопудовик, наш великан, висит над площадью на железном канате, спускающемся от стрелы крана. Язык прикреплен. «Благословенъ Богъ нашъ...», «Прiидите, поклонимся...» - начинается чтение хвалитных псалмов. Поднимаю глаза наверх к звоннице. Валера с о. Георгием закрепляют лебедку поверх северного проема, кран тоже стоит на северной стороне от звонницы. Сперва медленно, потом наповал, в меня проникает мысль: «Они собираются большой колокол поднимать влево, в малый проем? В чем дело?» Сигналю руками наверх: Спускайся! Валера не сразу понимает, чего я хочу. А псалмы мерно читаются, уходит время. Опять молча, руками: Спускайся! За толпой вижу маячит курчавая шевелюра двухметрового нашего Валеры, он ищет как обойти народ. Наконец подходит.

- Вы что, большой колокол в тот проем вешать собираетесь?
- Ну да, так по схеме. -
- А здесь, - показываю вытарчивающий текст «все остальное», раскрываю вторую половину листа, - Ты читал?
- Не читал!

Все ясно. Почему-то лист факса был сразу сложен, и вторая половина, пусть и красным карандашом, просто осталась незамеченной. Кроме того, технический ум вообще предпочитает схему, а не «литературу», так что взгляд на схемку, где восток был переделан на запад, а малые колокола окружены и написано «остается» был самодостаточен. Так мы попали уже не в схеме, а на деле в «зазеркалье» неправильного распределения всех колоколов, кроме зазвонных. Благо тому человеку, для которого все делает фирма, который может пожаловаться и предъявить претензии, и которому обязаны переделать по контракту... Благо ли? Или все же мы счастливее? В какой-то момент, пока Валера еще спускался, мне подумалось: «А может быть не вмешиваться, оставить как есть?» Но тут же стало ясно, что всю жизнь себе не прощу, каждый раз, когда буду подходить к храму и видеть звонницу, если колокол будет висеть с неправильной стороны, ведь это - раз и навсегда.

Осталось спросить лишь одно: «Вы можете перевесить крепления сейчас немедленно?» - «Можно. Постараемся» - ответил Валера, и через полминуты он уже маячил на колокольне. Ой ребята-а-а! Подхожу к нашему протодиакону, который уже начал великую ектенью и четко произношу ему в самое ухо: «Помедленнее, пожалуйста!» Протод. Георгий понимающе кивнул, но понял ли он, почему вдруг надо затягивать - так и не знаю.

Наверху на балках звонницы началась какая-то суета, а для сведущего это было скорейшее целенаправленнейшее перебрасывание креплений. Из гостей и верующих, думаю, никто не заметил, что переживалось и происходило в минуты освящения большого колокола Благовестника и первого звона... Первым же звуком своим Благовестник наименовал себя в моей душе по иконе Святейшего Патриарха Тихона-исповедника, одной из четырех на колоколе, другие: Спас-Нерукотворный, Казанская Богоматерь и Святитель Николай. Итак: «Тихона» - убеждающая, проницающая верность звучания и мягкость звука родила такое гармоничное восприятие. И лишь дня два спустя возник вопрос, почему же на колоколе отлит св. Патриарх Тихон, когда к Святителю Николаю предполагался Царь-мученик Николай! Ответа нет, но принимается естественно. Стало быть, так было надо.

Вот как объясняется, почему пришлось вынуть язык и начать освящение второго колокола, который и был затем поднят с северной стороны звонницы, где уже расположился кран, почему в официальном сообщении (см. ниже) было написано «по техническим соображениям». Но в частности это было удачно потому, что даже со вторым была большая морока с прикреплением, и хорошо, что Благовестника-Тихона поднимали уже под вечер последним из больших. К тому времени был уже опыт. Первоначально «стопудовик» предполагался диаметром и высотой в 1760 мм. Но к счастью он получился меньше, 1430 мм. До отлития уже обсуждалось, как мы будем делать выемки в колоннах звонницы, чтобы провести колокол внутрь. Сейчас понятно, что сложности в таком случае возросли бы несравнимо также и из-за высоты колокола. Когда к вечеру мы подошли к этому моменту, то было потрясающим зрелищем (автор стоял рядом), когда по указаниям о. Георгия по рации буквально по миллиметрам стрела крана вдвигала Благовестник в проем, слегка отступая, потом подтягивая ввысь, проводя его еще и под деревянной балкой, ограничивающей проем сверху. Это было верхом искусства, проявленного водителем крана Павлом Смирновым в сотрудничестве с «глазами» о. Георгия на звоннице. Но все это было потом.

А для истории отметим и такой момент, о котором снова и снова спрашивают те, кто, поднявшись на звонницу теперь, рассматривает колокола - почему же у Благовестника отбит на краю небольшой кусочек. Это произошло на площади сразу после освящения колокола. Язык был вынут, и кран стал опускать нашего великана на деревянные бруски... Колокола были расставлены на площади довольно тесно друг к другу, шофер за самим колоколом не видел, мне же по неопытности не удалось предвидеть ситуацию и «во-время», т. е. секунды за три загодя просигналить «стоп!», и так «стопудовик» неожиданно стал краем на более маленький колокол. К счастью, малыш уступил, слегка отодвинувшись, и совсем не пострадал, но у «Тихона», всей тяжестью ставшего на брус, при этом соприкосновении в тонком краю откололся кусочек. Этот рубец при огромном объеме на звук не влияет, до конкуренции с Царь-Колоколом здесь далеко. Но момент был опасный. Последствия же этого малого столкновения мы увидели только тогда, когда Благовестник уже благополучно висел наверху.

Наконец, для историков и истины ради надо отметить, что указанная вязью на Благовестнике церковно-славянская дата отлития : &Ффсгеу; 3ва т.е. год 2001, относится к тем ожиданиям, когда отсылались иконы и текст надписей, но ввиду задержек уже не соответствует правде - отлит он был все же летом 2002 года.

Итак, вернемся к нашему вполне правдивому, но все же не совсем полному официальному сообщению. Оно продолжается так:

«С помощью Божиею и благодаря подвигу инока Георгия из монастыря преп. Иова Почаевского (Мюнхен) с Валерием Юрченко, крепления были к сроку готовы, был кран, и колокола воздвигались 1 декабря. Освящение колоколов стало незабываемым великим торжеством для мюнхенского прихода и всех участников, многие из которых - в том числе и официальные лица - узнали о предстоящем событии всего лишь за несколько дней.

В воскресенье после Божественной литургии архиепископ Марк в сослужении с прот. Николаем Артемовым, ставрофорным протоиереем Слободаном Милуновичем в качестве представителя епископа Константина Сербской Православной Церкви, иеромонахом Никоном, иереем Николаем Шибалковым и иереем Георгием Зайде в сослужении протод. Георгия Кобро и диакона Александра Коваля освятил колокола на площади перед церковью.

Благовестник уже висел над площадью со вставленным языком. Богослужение начинается с хвалитных псалмов, стихи из которых отлиты и на колоколах. После молитвы освящения и окропления каждого колокола святой водой со всех сторон и изнутри следовало три удара в колокол, после чего колокола поднимались краном на звонницу. Водителем крана был православный русский, раб Божий Павел. Хором руководил В. В. Циолкович. Зимнее солнце не грело. Регент и певчие проявили большую выдержку, так как практически чин подъема колоколов оказался достаточно долгим, а было холодно. Но в отличие от предыдущего и последующего дня, когда лил дождь, над молящимися простиралось ясное голубое небо, что воспринималось как благословение Божие.

По техническим соображениям пришлось отказаться от мысли начинать поднятие и крепление колоколов с Благовестника. Он был вновь опущен на землю, а чтобы вынуть из него язык потребовалось четыре человека. Затем был освящен второй колокол и поднят на свое место. Время поднятия Благовестника подоспело лишь к пяти часам вечера. Сложность заключалась в том, что в проеме между колоннами звонницы имелось всего лишь по полсантиметра справа и слева, чтобы вдвинуть колокол, а еще его надо было перехватить лебедками и поднять до высшей железной балки, и закрепить...

Когда все колокола были освящены, хотя еще и не все подняты, приход пригласил гостей в трапезную на прием, на котором выступили с приветствиями некоторые официальные гости - прот. Слободан Милунович от Сербской Церкви, представитель евангелического земельного епископа, представительница бургомистра города Мюнхена и представитель Федеративной Республики Германии, а также генеральный консул Российской Федерации. Присутствовали местные представители католической и евангелической церквей, приветствия и добрые пожелания поступили от представителя кардинала Ф. Веттера, который, ввиду того, что о предстоящем событии было сообщено слишком поздно, не смог прибыть. На самом освящении присутствовал представитель греческой митрополии Константинопольского патриархата о. Апостолос Маламуссис. Позаботились о поздравлении и «Друзья международного партнерства», общество, развивающее взаимосвязи городов и областей других стран с Баварией. Освящение колоколов в последующие дни описывалось с цветными фотографиями в прессе - Зюддойче Цайтунг, Мюнхнер Меркур, Тагесцайтунг и различные провинциальные газеты.

Это торжество русского Православия в Мюнхене, Баварии, Германии останется во многих сердцах навсегда».

Эпилог:

К Православному съезду надо было успеть устроить звонницу окончательно, т. е. оформить место звонаря (палубку) и подтянуть к этому месту правильным образом языки колоколов.

Большие два колокола ударяются с помощью педалей, но, как в этом случае, так и в случае других колоколов трос нельзя вести прямо к месту звонаря. Трос, подтягивающий язык к краю колокола, должен проводиться к какому-нибудь другому подходящему месту колокольни и закрепляться к стене или балке. А ведущий к звонарю трос должен прикрепляться, ради легкости удара, по возможности к самой середине закрепленного троса - это напоминает эффект струны. Вместе с тем место звонаря в нашем случае оказывается практически прямо под третьим по величине колоколом, а все эти веревки и тросы, и еще две педали должны быть расположены достаточно близко друг от друга, так чтобы удобно было звонить, но соприкосновения тросов между собой при игре (ведь это как будто дергают за огромную струну), равно как и прикосновения к колоколам или к стене или балке, естественно, должны быть исключены. Исполнить все эти условия одновременно оказывается на деле почти неразрешимой задачей-головоломкой.

В случае нашей звонницы положение внезапно усложнилось тем, что - как оказалось при первом, с первого взгляда удобнейшем распределении веревок - Благовестник стал раскачиваться на рельсе, хотя и стальной, но все же эластичной. Она, во-первых, вделана в стену на резине (ниопрен), это - во избежание передачи удара как стук в здание. Ведь есть звонницы, с которых не столько слышно колокола в храме, сколько по стенам передаются удары как молотом в стену. Этого нежелательного эффекта, к счастью, удалось при строительстве избежать. Удары в храме не слышны. Но страшно было не столько то, что слегка двигалась рельса в стене, сколько то, что, по-видимому, при раскачке колокола сама рельса внутри себя стала поддаваться и, хоть и немного, но все же стала перекручиваться внутри самой себя, а это уже было совсем недопустимо, тем более при эффекте раскачки. Возникла задача провести трос так, чтобы колокол уже не качался. Этого можно было достичь только оттяжкой языка не поперек рельсы, устроенной по диагонали, а точно вдоль этой диагонали. Следовательно трос приходилось отводить прямо к одной из двух ближайших по этой диагонали колонн звонницы, а потом уже смотреть дальше... Получалось: либо под углом через колесико под потолок, либо куда-то еще в сторону... но куда и как? Притом ведь делать это надо было с учетом того, что трос, ведущий к педали звонаря, должен перехватывать трос, идущий от языка, по возможности в самой середине по всей длине, и, вместе с тем, оба троса не должны были затрагивать присутствие среднего колокола, находящегося над звонарем, или какие-бы то ни было другие веревки. Найдено было такое решение: трос от педали звонаря уводит мимо среднего колокола сперва к потолку, там же через колесико возвращается вниз и над средним колоколом, под которым стоит звонарь, при нажатии педали подтягивает вверх тот поперечный трос, который был проведен от языка Благовестника через колесико у колонны, и оттуда уже через всю звонницу к самой противоположной крайней балке, ничего при этом не касаясь...

Подобных проблем проведения веревок было девять, и поэтому трудно, не увидев самому всего этого на деле, представить себе ту паутину веревок и тросов, которая в конце концов возникла как оптимальное решение целой головоломки для создания звона из девяти колоколов (зазвонные - или: «мелочь» - не в счет, поскольку они находятся прямо перед звонарем и веревки их звонарь держит напрямую между пальцами правой руки). В целом на данное первое устройство палубки и звона после поднятия колоколов ушло, пожалуй, больше недели. Но опытные люди говорят, что, во-первых, колоколам теперь надо отвисеться годика два, в течение которых они еще будут менять звучание, а, во-вторых, с годами приходить будут все новые решения, просто из практики. Каждая колокольня или звонница это своеобразный живой организм, ибо как тончайший инструмент она включает в себя также и самого звонаря.

И каждый звонарь, когда он срастается с данной звонницей, будет со временем утоньчать свой звон и устраивать звонницу соответственно по-своему. Так что развеска колоколов далеко еще не завершение, а только лишь начало, и в сущности все - впереди, так что наша звонница только-только начинает свою жизнь.

Справедливо спросить, а зачем такое описание, которое указывает на столь очевидные ошибки, невнимательности, если не просто наши собственные глупости? И сколько их! Нельзя ли было организовать все гораздо лучше, эффективнее, не обязаны ли мы были быть мудрее, причем здесь вся эта недостаточность (а примеров таковой было еще больше, только из-за недостатка места они не описаны)?

Ответ дал один из тех, кто трудился там, наверху: пока все идет по плану, по нашему, мы сами с собой довольно одиноки, но в тот момент, когда нам приходится все менять, переделывать, когда вдруг врывается непредусмотренное, тогда по-настоящему начинается молитва. Наша звонница, принятая нами как дар из рук Божиих, светло уяснила нам эту истину. Мы хотели поделиться ею с читателем.

прот. Николай Артемов